Из материалов Т.Ф. Каратыгиной,
посвящённых 125-летию со дня рождения Л.Б. Хавкиной
Любовь Борисовна Хавкина
(1871–1949 гг.)
“Любовь Борисовна Хавкина – своеобразный М.В. Ломоносов наук библиотечно-библиографического цикла – оставила неизгладимый след во всех разделах библиотековедения, в ней объединились черты практика и теоретика, “делателя” и пророка. О ней…, оставившей огромное литературное наследие, насчитывающее около 400 публикаций, тираж которых достиг 2-х млн. экземпляров, включающего массу перспективных планов в разных областях библиотековедения, библиографоведения и книговедения, не знают или мало, почти не знают, не только студенты, но и маститые библиотековеды” (Т.Ф. Каратыгина).
Любовь Борисовна родилась в одном из крупных промышленных и культурных центров – Харькове, в одной из самых культурных семей этого города.
Отец её Борис Владимирович Хавкин был известный в городе врач, переводчик медицинских трудов крупнейших немецких учёных.
Мать – фельдшер.
В 1887 году Л.Б. Хавкина с золотой медалью оканчивает гимназию, а в 1893 году Харьковское музыкальное училище по классу фортепиано. Широкая общеобразовательная и культурная подготовка сочеталась у Л.Б. Хавкиной с изучением иностранных языков, которых она к концу жизни знала около десяти. Семнадцатилетней девушкой она начала свой трудовой путь в воскресной школе под руководством таких крупных педагогов, как Х.Д. Алчевская и А.М. Калмыкова. В течение 3-х лет (1888–1890) она преподавала в этой школе, руководила внеклассным чтением трёх групп, рецензировала книги.
И в детстве, и в юности, и в старости её труд как бы всегда оставался на виду, был всегда замечен. Она любила учиться и всегда была вознаграждена, всегда была отличницей. В 34 года она получила медаль на международной выставке в Льеже (Бельгия) за книгу “Библиотеки. Их организация и техника”.
Убежденность, профессионализм, знание зарубежного опыта, высокая культура, здравый смысл, оптимизм, удачливость в жизни, замечательное стечение обстоятельств, объективно пестующих её и бережно выносящих из пучины житейского моря. Эти обстоятельства позволили ей – представителю дореволюционной библиотечной школы, широко пропагандирующей зарубежный опыт, который она как никто блестяще изучила непосредственно, и имеющей столь неадекватное времени толкование назначения библиотеки, – не оказаться в 1937 году, как первый ректор МБИ
Генриэтта Карловна Дерман (тоже и умница, и красавица), на нарах промерзших бараков и леденящих площадках лесоповала ГУЛАГа под Воркутой.По состоянию здоровья – конъюктивит – Л.Б. Хавкина в 57 лет, в 1928 году уходит на пенсию – фактически самоустраняясь от жизни на виду, не быть обвиненной в космополитизме в послевоенные годы, не быть отрешенной полностью от любимой работы, как это случалось не раз с ее сверстниками. Уход на пенсию и ссылки на плохое здоровье и упадок сил, как представляется, носили дипломатическую подоплёку, они не вязались с той исполинской работой, которую она провела в годы, предшествующие выходу на пенсию. В цитируемой в подстрочнике книге во фразе предшествующей тезису о выходе на пенсию, мы читаем о тех заграничных командировках в 1925
, 1926 и 1929 гг., “которые дали мне – Л.Б. – возможность познакомиться с последними достижениями библиотечного дела в З. Европе, С. Штатах и Канаде и принять участие на двух международных библиотечных конгрессах”. Сколь напряжённым и плодотворным было время, проведенное на этих конгрессах, как жадно впитывала Любовь Борисовна все лучшее, что видела и слышала за рубежом, как умело и самозабвенно рассказывала она о новом советском опыте иностранным коллегам можно только удивляться. Это был поистине библиотековед мирового масштаба, знающий цену себе и другим, прекрасно профессионально образованный, владеющий языками, европейски воспитанный.Удалившись от активной деятельности, она ведет “тихую” жизнь: больше не выезжает за границу, скромны её официальные должности: консультант Внешторга (1929–1930); консультант Всесоюзного заочного индустриального института (1931–1938).
После окончания Великой Отечественной войны советское правительство, высоко оценив заслуги Л.Б. Хавкиной, наградило её 28 июня 1945 г. орденом “Знак почета” и позднее медалью за доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.
Министерство народного просвещения РСФСР наградило её значком “Отличник народного просвещения”. 28 сентября 1945 г. указом Президиума Верховного Совета РСФСР Л.Б. Хавкиной было присвоено почётное звание заслуженного деятеля науки за выдающиеся заслуги в области педагогических наук.
В годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период (1943–1947) она помогает Московскому государственному библиотечному институту (МГБИ) готовить кадры. Но во всей этой каждодневной, будничной работой подспудно создавались статьи, заметки, планы, научные труды, в том числе её главное творение – труд о сводных каталогах. За этот труд решением Ученого Совета МГБИ ей была присвоена докторская степень.
В последние месяцы жизни она, что естественно в её возрасте, берётся за мемуары, которые бы в случае их полной реконструкции пролили свет на последние штрихи портрета великой женщины, нарисованного через 47 лет человеческим воображением
Библиотека, писала Л.Б. Хавкина, “закладывает фундамент общечеловеческой культуры, поэтому влияние государственной политики умаляет её задачу, суживает её работу, придает её деятельности тенденциозный и односторонний характер, превращает её в орудие партийной борьбы, которой публичная библиотека по самой своей сущности должна быть чужда”.
Возьмем Конституцию РФ, откроем Федеральный Закон “О библиотечном деле”, принятый Государственный думой 23 ноября 1994 г., и сопоставим его с тем, что говорила о назначении библиотеки Л.Б. Хавкина. Прочитав в Законе слова о том, что “Не допускается государственная или иная цензура, ограничивающая право пользователей библиотек на свободный доступ к библиотечным фондам” (Глава 3, статья 12, пункт 1) и еще “Библиотеки должны в своей деятельности отражать сложившееся в обществе идеологическое и политическое многообразие” (там же, пункт 2), мы увидим, как созвучны слова Любови Борисовны нам сегодня, как отражается в них право каждого человека на собственное мнение.
Всю жизнь её окружали очень достойные и в человеческом, и в научном плане люди. Она плодотворно сотрудничала со многими корифеями, своими сверстниками как из России, так и из зарубежных стран.
Её широкий культурный кругозор, непосредственное знание зарубежного и отечественного опыта, свободное владение иностранными языками, музыкальные дарования, человеческое обаяние несомненно создавали вокруг нее ту привлекающую людей человеческую ауру, которая обеспечивала ей симпатии многих людей, служа фундаментом для распространения своих научных идей и положений.
Всё это вместе взятое помогало Хавкиной иметь уверенность в своей правоте, в непоколебимой стойкости в отстаивании своих взглядов. Обладая незаурядными талантами, способностями и знаниями, она была самоотверженным добросовестным тружеником, но как представляется, это был не трудяга с каплями пота на лбу, надрывающийся от натуги, а человек, как бы мы теперь сказали, обладающий навыками оптимистической педагогики – который сам с радостью учится и учит других,– сами по себе знания приносят положительные эмоции, радостная жажда знаний – единственно возможное, положительное состояние души, ожидание прекрасного.
Сведения о Л.Б. Хавкиной имеются в энциклопедическом словаре “Книговедение” (М.,1982) (28 строчек), книга Ю.В. Григорьева (Л.Б. Хавкина – М.:Книга,1973.-127 с.) и др.